4
" You know,” said Ahasver, “now and again you meet people unexpectedly on the road.” “Yes, old man.” Their eyes followed the two of them. “Queer,” said Bucher, “how we all go off in different directions.” “You will be off soon, too?” “Yes. But we shouldn’t lose sight of one another like this.” “Oh, yes,” said Berger. “We should.” “We must meet again. After all this here. Some day.” “No.” Bucher looked up. “No,” repeated Berger. “We should not forget it. But we also shouldn’t make a cult out of it. Or we’ll remain forever in the shadow of these cursed towers. "
― Erich Maria Remarque , Spark of Life: A Novel of Resistance
8
" Они почти не чувствовали злорадства. И ненависти тоже не было. Женщины и дети повсюду выглядят одинаково, а от ударов истории куда чаще страдают невинные жертвы, чемистинные виновники. В этой усталой толпе многие ни помыслом, ни поступком преднамеренно не совершили ничего такого, что оправдывало бы их нынешнюю незавидную участь. И арестанты их в этом не винили, их чувство было сложней. Это было нечто совсем иное. И не относилось ни к кому конкретно, и почти не относилось к городу, и даже не слишком явно к стране или нации; чувство, возникшее сейчас, в эти минуты, когда две колонны проходили навстречу друг другу, было чувством грандиозной, надличностной справедливости. Чудовищное, всемирное злодейство было замышлено и едва не свершилось; заповеди человечности были были низринуты и растоптаны; извечный закон жизни - оплеван, исхлестан в кровь, изрешечен пулями. Разбой и грабеж перестали считаться преступлением, убийство сделалось доблестью, террор - законом. И вот сейчас, внезапно в этот единый, перехвативший дыхание миг четыреста жертв произвола вдруг поняли, что все, хватит: глас прогремел, и маятник качнулся обратно. Они почувствовали: спасены не только народы и страны, спасены сами первоосновы жизни, ее непреложные заповеди. Спасено то, чему есть много имен, и одно из них, самое древнее и простое было: Бог. А что значит: Человек. "
― Erich Maria Remarque , Spark of Life: A Novel of Resistance
16
" ... Есть одно, что надо высказать, пока оно снова не ускользнуло. Бухер должен это знать. Может, он вообще будет единственный, кому удастся выжить. Важно, чтобы он это знал. - Хандке не нацист, - произнес пятьсот девятый уже с трудом. - Он заключенный, как и мы. Там, на воле, он, вероятно, никогда бы никого не убил. А здесь он убивает, потому что ему дана власть. Он знает - жаловаться на него мы не будем, бесполезно. Все равно его покроют. То есть власть его бесконтрольна. В этом все дело. Власть и безответсвенность... Слишком много власти в недостойных руках... Вообще слишком много власти... в любых руках... Понимаешь?....
...Это и еще другое. Ленность сердца... Страх... Уступчивость совести... Вот наши беды. "
― Erich Maria Remarque , Spark of Life: A Novel of Resistance
