" опытным моряком, вполне достойным "Авраама Линкольна". Он, можно сказать, совершенно сливался с своим кораблем. В существовании чудовища он не сомневался и даже не позволял на своем корабле никаких пересудов по этому поводу. Капитан Фаррагут верил в чудовище, как иные старушки верят в библейского Левиафана, - не разумом, а сердцем. Чудовище существовало, и капитан Фаррагут очистит от него моря - он в этом поклялся. Это был своего рода родосский рыцарь, который шел на борьбу с драконом, разорявшим его остров. Что-нибудь одно: или капитан Фаррагут истребит нарвала, или нарвал истребит капитана Фаррагута. Середины тут не было. Офицеры совершенно разделяли мнение своего начальника; надо было послушать, как "
― Jules Verne , Twenty Thousand Leagues Under the Sea