83
" As for Amber, “I looked heavily into it,” she told me during our first meeting. “I could tell you everything under the sun about being transgender. I’d go through these lists I’d find online. They would ask questions like, ‘Do you cry when you think about having a vagina?’ And I’d think, ‘No, not really.’ Maybe if somebody told me I could choose one sex or the other I would have picked the other, but I don’t feel upset about it. I had all these conflicting feelings. Like, I don’t really care about my boobs. That’s weird, right? So then I dealt with ‘Am I a biological mistake?’” Ultimately, Amber realized she did not want to give up who she was, did not want to be someone completely new: “I mean, say your name is Cheryl,” she explained, “and you’re becoming Sean. You have to not want to be Cheryl anymore and never talk about Cheryl again. “Well,” she added, sitting forward in her chair, “I love being Amber. I could never in a million years imagine not being Amber. I am Amber. And I don’t know if I fit being a lesbian perfectly, but I’m definitely not a transgender person. I can live my life in this body, confident and happy, and in a healthy relationship.” She leaned back again, letting her hands drop to her lap. “And it took me a year, an entire year, to be able to sit here and tell you that. "
― Peggy Orenstein , Girls & Sex: Navigating the Complicated New Landscape
84
" That is exactly what teenagers of ass sexualities need: ongoing discussion and education that addresses pleasure, mutuality, safety, love, intimacy, and self-discovery. They need to understand the potential to either be the perpetrator or the victim of intimate partner violence and sexual assault. They need to have agency over their bodies. And for all of them, adult denial puts them at risk of physical and emotional trauma. "
― Peggy Orenstein , Boys & Sex: Young Men on Hookups, Love, Porn, Consent, and Navigating the New Masculinity
91
" Despite their eye-rolling, ear-plugging, and other superficial resistance, teenagers consistently say that they do want such information from parents, and that they benefit from it. I know from experience that's true: boys often told me that our conversations had a dramatic, ongoing, sometimes therapeutic, impact- and I was a total stranger. So rather than fixating on how discussing physical and emotional intimacy makes you- and your son- want to sink into the earth, consider the opportunity it creates for a closer relationship, to show him that you are genuinely there for him, to display openness, strength, and perseverance in the face of messy realities. "
― Peggy Orenstein , Boys & Sex: Young Men on Hookups, Love, Porn, Consent, and Navigating the New Masculinity
92
" Today’s pubic hair removal may indicate something similar: we have opened our most intimate parts to unprecedented scrutiny, evaluation, commodification. Largely as a result of the Brazilian trend, cosmetic labiaplasty, the clipping of the folds of skin surrounding the vulva, has skyrocketed: while still well behind nose and boob jobs, according to the American Society of Aesthetic Plastic Surgeons (ASAPS), there was a 44 percent rise in the procedure between 2012 and 2013—and a 64 percent jump the previous year. Labiaplasty is almost never related to sexual function or pleasure; it can actually impede both. Never mind: Dr. Michael Edwards, the ASAPS president in 2013, hailed the uptick as part of “an ever-evolving concept of beauty and self-confidence.” The most sought-after look, incidentally, is called—are you ready?—the Barbie: a “‘ clamshell’-type effect in which the outer labia appear fused, with no labia minora protruding.” I trust I don’t need to remind the reader that Barbie is (a) made of plastic and (b) has no vagina. "
― Peggy Orenstein , Girls & Sex: Navigating the Complicated New Landscape
98
" Безусловно, феминизм освободил девушек от некоторых ограничений, наложенных общепринятыми представлениями о женственности. Он предложил альтернативные роли и возможность сформулировать массу проблем, которые раньше не имели названия.
Однако для парней мало что изменилось. Можно называть это как угодно — «маской маскулинности», «токсичной маскулинностью» или «мачизмом», — но традиционные представления о том, что значит быть настоящим мужчиной, все еще преобладают, определяя мысли, чувства и поступки мальчиков. Молодые люди, впитавшие эти нормы (а кому бы удалось не усвоить их хотя бы в некоторой степени?), в шесть раз чаще признаются в том, что сексуально домогались девочек и унижали других мальчиков.
Они также чаще сами становились жертвами вербальной и физической агрессии (включая убийство). Они больше склонны к запоям и рискованному сексуальному поведению и чаще попадают в автомобильные аварии. Они также чудовищно одиноки: чувствуют себя менее счастливыми, чем другие ребята, у них меньше близких друзей; они более склонны к депрессии и самоубийству. Какое бы удовольствие, статус и привилегии ни давала личина «настоящего мужика», она обходится слишком дорого, влияя на физическое и психическое здоровье мальчиков, а также молодых женщин из их окружения. "
― Peggy Orenstein , Boys & Sex: Young Men on Hookups, Love, Porn, Consent, and Navigating the New Masculinity
99
" Большинство современных парней совершенно спокойно относятся к геям: они поддерживают права сообщества ЛГБТ+ и однополые браки. Однако же «педик» — худшее оскорбление для них; это уже не комментарий по поводу сексуальной ориентации, а оценка мужественности.
«Педик», по мнению Ч. Дж. Паско, профессора социологии из Орегонского университета, как раз и очерчивает границы «мачизма», определяет его образ. Как «шлюха» для девочек, определение этого слова изменчиво, расплывчато, что лишь усиливает его воздействие: слово «педик» держит ребят в постоянном напряжении (хотя не всегда понятно, чем именно вызвано это напряжение) и ставит крест на любом сомнении или несогласии с «мальчишеским кодексом».
Парней могут назвать педиками, как говорит Паско, по любой причине. Например, если выпадет кусок мяса из сэндвича. Одного мальчика, с которым я беседовала, прозвали педиком в средней школе за то, что он любил читать (и ему пришлось отказаться от своего увлечения). Другой мальчик переживал, что его будут называть педиком, если он не запомнит названия наркотиков или, например, как называется кальян, в котором табак смешивается с марихуаной. «
Я больше боюсь показаться непросвещенным или глупым перед парнем, чем перед девочкой, — сказал он мне. — Не знаю почему». "
― Peggy Orenstein , Boys & Sex: Young Men on Hookups, Love, Porn, Consent, and Navigating the New Masculinity
100
" Сначала я не могла объяснить, почему парни используют такие жесткие слова по отношению к сексу. Кто станет гордиться тем, что он плохой любовник?
Если бы в подобных ситуациях они действительно говорили о сексе, то упоминали бы удовольствие, взаимопонимание, мастерство и не стали бы превращать секс в оружие, направленное против женщин. Но весь смысл «издевок в раздевалке» как раз в том, что они не касаются самого секса, и, как мне кажется, именно поэтому ребята стеснялись обсуждать со мной эту тему даже больше, чем другие, не менее откровенные вопросы.
На самом деле эти истории (часто явно преувеличенные) говорят о власти, о силе, когда маскулинность демонстрируется через подчинение мужчине женского тела. А для этого нужно (или, лучше сказать, необходимо) забыть о том, что девушки — тоже живые люди. При девушках подростки говорят «замутить» (и это уже объективация — если хотите вызвать у них шок, скажите «заниматься любовью»), но, когда парни общаются между собой, вообще сложно понять, о чем идет речь, — об интимных отношениях или о работе на стройке. Они «вбивают, долбят, натягивают, молотят, засаживают, заваливают». Они «вставляют», они «шлепают по заду», они «рвут на части», они «жарят».
Правда не так важна, как позерство: символическая агрессия к женщинам как способ закрепить свое положение в мужской компании и доказать свою гетеросексуальность. Называя это «издевками в раздевалке», чем-то незначительным, ерундовым, они не замечают, как слова ожесточают сердце и лишают способности видеть в девочках людей, достойных уважения и почтения. И когда парни поступают в колледж, спортсмены в три раза чаще, чем другие студенты, совершают сексуальные правонарушения и насилие по отношению к своему интимному партнеру. Это вынуждает взглянуть на подобное бахвальство в другом свете "
― Peggy Orenstein , Boys & Sex: Young Men on Hookups, Love, Porn, Consent, and Navigating the New Masculinity
